Оленеводческая бригада (26 фото + текст)

Мы шли караваном из 4-х машин. Большая часть дороги проходила по зимнику, но иногда она выныривала в лесотундру.

Так выглядят берега Улахан-Саккырыра.

Буквально 2 часа тряски и преодолевания неожиданных препятствий, и мы в базе оленеводов.

Здесь стоит стационарный деревянный сруб, палатка и небольшой загон для оленей (по всей видимости, ездовых). Основное стадо кочует поодаль. В зимнее время чумы здесь используются редко, вместо них сейчас чаще ставят палатки. Летом чаще ставят чумы.

Хозяева покормили нас с дороги.

Нас, это человек 20 делегации. В основном – чиновники, отчитываться перед населением за проделанную в 2012 году работу. Отчитываются ежегодно перед каждым жителем республики, перед оленеводами в том числе.

Перекусив, выдвигаемся в стадо.

Всего в МУССП «Ленинское» содержится 8000 голов оленей, из них в 1200 в шестой бригаде. Основная часть оленей в этом предприятии государственные, но есть и частные. Форма собственности в других родовых общинах бывает разная – государственная, частная и смешанная.

Бригада состоит из семьи. Костяк – отец, мать, двое сыновей и двое наёмных работников. Остальные члены семьи бывают здесь периодически. Как правило, у семей оленеводов есть дома и квартиры в сёлах. Хотя встречаются и такие, у которых в паспорте на странице прописки написано «такая-то тундра».

Ещё издалека, на подъезде к стаду видно белое облако, которое его окутывает.

Из-за дыхания оленей температура внутри стада на 10-15 градусов теплее, чем «снаружи». То есть около -40 вместо -50.

Пообщавшись с оленеводами, все вместе возвращаемся в избушку. Начинается отчёт правительства, который выглядит как дружеские посиделки, только без алкоголя. Нас угощают олениной и чаем. Обсуждаются важные дела государственной важности. С упором на вопросы и проблемы, актуальные для конкретной бригады.

9-летний мальчик, это внук. В школе сейчас занятия отменены, т.к. температура ниже -50. Поэтому мальчик с утра до вечера помогает дедушке и дядям в стаде.

Унты! Ударение на Ы.

Чиновники объясняют оленеводам схему получения дополнительных дотаций, связанную с созданием профсоюза. Подсказывают, какие нужно собрать документы и как именно это оформить. Вырабатывают план содействия.

Из того, что я понял с моим скромным знанием якутского – среди прочих обсуждалась проблема коралезации. Это пересчёт поголовья скота, от слова «кораль» (загон). Говорили о сложности применения современных технологий микрочипирования в арктических условиях… оказывается, сканеры не выдерживают холода. Поэтому пока продолжают считать вручную, хотя поиски эффективных технологических решений (актуальных для всей Якутии, а не только в данном регионе) продолжаются.

Все вопросы обсудили, настало время уезжать. Наша полиция нас бережёт, естественно! От волков. И наверное в случае чего можно по рации связаться с селом.

Дровница и якутский пёсик. Все животные здесь морозостойкие.

Ездовые олени.

Групповое фото на память, и в обратный путь.

Темнеет.

В Саккырыр вернулись в полной темноте. Как всегда, не без приключений. В какой-то момент дорога потерялась под верхним слоем молодого льда, который образуется в связи с пробивающимися из под основного льда источниками. В результате на поверхности замёрзшей реки то здесь то там возникает 20-30 сантиметровые лужи и миниозерца. Снизу основной лёд, сверху тонкий свежий. Образуются такие микрозатопления случайно и довольно быстро покрываются тонким льдом. Провалиться под него – как нечего делать, что и случилось с некоторыми нашими машинами. Немного побуксовали, немного промокли. Может и не так страшно, когда сталкиваешься с таким ежедневно, но для нас, для городских жителей всё это выглядело достаточно страшно. После того, как выкарабкались, в нашей машине поломалась запирающее устройство в одной из дверей, и мы полтора часа поочереди держали её, периодически вываливаясь на улицу. Тряска ведь ого-го. Но… в общем, все живы-здоровы, а это главное.